«Золотое руно» А. Белый. Творческая работа (исследование) по литературе. Тема: «Путешествие за «золотым руном А. Белого». материал (11 класс) на тему Треугольник с Брюсовым
БЕЛЫЙ Андрей (псевд. Бориса Николаевича Бугаева) (1880-1934), русский
писатель. Один из ведущих деятелей символизма. Для ранней поэзии
характерны мистические мотивы, гротескное восприятие действительности
(«симфонии»), формальное экспериментаторство (сборник «Золото в лазури»,
1904). В сборнике «Пепел» (1909) трагедия деревенской Руси. В романе
«Петербург» (1913-14, переработанное издание в 1922) символизированное и
сатирическое изображение российской государственности. Мемуары,
автобиографическая проза. Исследования, в т. ч. поэтики Н. В. Гоголя.
БЕЛЫЙ Андрей (наст. имя и фам. Бугаев Борис Николаевич) , русский поэт, прозаик,
критик, мемуарист.
Родился в семье видного ученого-математика и
философа-лейбницианца Николая Васильевича Бугаева, декана
физико-математического факультета Московского университета. Мать,
Александра Дмитриевна, урожденная Егорова, — одна из первых московских
красавиц. Вырос в высококультурной атмосфере «профессорской» Москвы.
Сложные отношения между родителями оказали тяжелое воздействие на
формирующуюся психику ребенка, предопределив в дальнейшем ряд
странностей и конфликтов Белого с окружающими (см. мемуары «На рубеже
двух столетий»). В 15 лет познакомился с семьей брата В. С. Соловьева —
М. С. Соловьевым, его женой, художницей О. М. Соловьевой, и сыном,
будущим поэтом С. М. Соловьевым. Их дом стал второй семьей для Белого,
здесь сочувственно встретили его первые литературные опыты, познакомили с
новейшим искусством (творчеством М. Метерлинка, Г. Ибсена, О. Уайльда,
Г. Гауптмана, живописью прерафаэлитов, музыкой Э. Грига, Р. Вагнера) и
философией (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Вл. Соловьев).
Окончил в 1899 лучшую в Москве частную гимназию Л. И.
Поливанова, в 1903 — естественное отделение физико-математического
факультета Московского университета. В 1904 поступил на
историко-филологический факультет, однако в 1905 прекратил посещать
занятия, а в 1906 подал прошение об отчислении в связи с поездкой за
границу.
В 1901 сдает в печать «Симфонию (2-ю, драматическую)» (1902).
Тогда же М. С. Соловьев придумывает ему псевдоним «Андрей Белый».
Литературный жанр «симфонии», созданный писателем [при жизни
опубликованы также «Северная симфония (1-я, героическая)», 1904;
«Возврат», 1905; «Кубок метелей», 1908], сразу продемонстрировал ряд
существенных черт его творческого метода: тяготение к синтезу слова и
музыки (система лейтмотивов, ритмизация прозы, перенесение структурных
законов музыкальной формы в словесные композиции), соединение планов
вечности и современности, эсхатологические настроения. В 1901-03 входит в
среду сначала московских символистов, группирующихся вокруг издательств
«Скорпион» (В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, Ю. К. Балтрушайтис), «Гриф»
(С. Кречетов и его жена Н. И. Петровская, героиня любовного треугольника
между ней, Белым и Брюсовым, отразившегося в романе последнего
«Огненный ангел»), затем знакомится с организаторами петербургских
религиозно-философских собраний и издателями журнала «Новый путь» Д. С.
Мережковским и З. Н. Гиппиус. С января 1903 начинает переписку с А. А.
Блоком (личное знакомство с 1904), с которым его связали годы
драматической «дружбы-вражды». Осенью 1903 становится одним из
организаторов и идейных вдохновителей жизнетворческого кружка
«аргонавтов» (Эллис, С. М. Соловьев, А. С. Петровский, М. И. Сизов, В.
В. Владимиров, А. П. Печковский, Э. К. Метнер и др.), исповедовавшего
идеи символизма как религиозного творчества («теургии»), равенства
«текстов жизни» и «текстов искусства», любви-мистерии как пути к
эсхатологическому преображению мира. «Аргонавтические» мотивы
развивались в статьях Белого этого периода, напечатанных в «Мире
искусства», «Новом пути», «Весах», «Золотом руне», а также в сборнике
стихов «Золото в лазури» (1904). Крушение «аргонавтического» мифа в
сознании Белого (1904-06) произошло под влиянием ряда факторов: смещения
философских ориентиров от эсхатологии Ницше и Соловьева к
неокантианству и проблемам гносеологического обоснования символизма,
трагических перипетий неразделенной любви Белого к Л. Д. Блок
(отразившихся в сборнике «Урна», 1909), раскола и ожесточенной
журнальной полемики в символистском лагере. События революции 1905-07
были восприняты Белым поначалу в русле анархического максимализма,
однако именно в этот период в его поэзию активно проникают социальные
мотивы, «некрасовские» ритмы и интонации (сборник стихов «Пепел»,1909).
1909-10 — начало перелома в мироощущении Белого, поисков новых
позитивных «путей жизни». Подводя итоги прежней творческой деятельности,
Белый собирает и издает три тома критических и теоретических статей
(«Символизм», 1910; «Луг зеленый», 1910; «Арабески», 1911). Попытки
обретения «новой почвы», синтеза Запада и Востока ощутимы в романе
«Серебряный голубь» (1910). Началом возрождения («второй зари») стало
сближение и гражданский брак с художницей А. А. Тургеневой, разделившей с
ним годы странствий (1910-12, Сицилия — Тунис — Египет — Палестина),
описанные в двух томах «Путевых заметок» (1911-22). Вместе с ней Белый
переживает и новый период восторженного ученичества у создателя
антропософии Рудольфа Штейнера (с 1912). Высшее творческое достижение
этого периода — роман «Петербург» (1913; сокращенная редакция — 1922),
сосредоточивший в себе историософскую проблематику, связанную с
подведением итогов пути России между Западом и Востоком, и оказавший
огромное влияние на крупнейших романистов 20 в. (М. Пруст, Дж. Джойс и
др.). В 1914-16 живет в Дорнахе (Швейцария), участвуя в строительстве
антропософского храма «Гетеанум». В августе 1916 возвращается в Россию. В
1914-15 пишет роман «Котик Летаев» — первый в задуманной серии
автобиографических романов (продолжен романом «Крещеный китаец», 1927).
Начало Первой мировой войны воспринял как общечеловеческое бедствие,
русскую революцию 1917 — как возможный выход из глобальной катастрофы.
Культурфилософские идеи этого времени нашли воплощение в эссеистическом
цикле «На перевале» («I. Кризис жизни», 1918; «II. Кризис мысли», 1918;
«III. Кризис культуры», 1918), очерке «Революция и культура» (1917),
поэме «Христос воскрес» (1918), сборнике стихов «Звезда» (1922). В
1921-23 живет в Берлине, где переживает мучительное расставание с Р.
Штейнером, разрыв с А. А. Тургеневой, и оказывается на грани душевного
срыва, хотя и продолжает активную литературную деятельность. По
возвращении на родину предпринимает множество безнадежных попыток найти
живой контакт с советской культурой, создает романную дилогию «Москва»
(«Московский чудак», «Москва под ударом», оба 1926), роман «Маски»
(1932), выступает как мемуарист — «Воспоминания о Блоке» (1922-23);
трилогия «На рубеже двух столетий» (1930), «Начало века» (1933), «Между
двух революций» (1934), пишет теоретико-литературные исследования «Ритм
как диалектика и «Медный всадник» (1929) и «Мастерство Гоголя» (1934).
Однако «отвержение» Белого советской культурой, длившееся при его жизни,
продолжилось и в его посмертной судьбе, что сказывалось в долгой
недооценке его творчества, преодоленной только в последние десятилетия.
Http://www.litra.ru/biography/get/biid/00736781222181452459/
Какие литературные ассоциации вызывает у вас стихотворение "Из окна вагона"?
Назад
Вперёд
Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.
Цель: Дать представление о личности и творчестве поэта, показать особенности его поэтики.
Оборудование:
- Презентация.
- Тексты стихов А.Белого.
Методы: опрос и составление схемы, лекция учителя с элементами анализа стихов.
План урока.
1. Опрос по теме “Символизм”.
2. Лекция учителя
1). Семья Бугаевых.
2). Влияние Соловьевых. Просмотр видеоролика о “Симфониях”.
3). Аргонавты.
4). Поэзия. Просмотр видеоролика по стихотворению “Воспоминание”.
5) Анализ стихотворения “Посвящение”.
. Прослушивание звукофайла со стихотворением “Асе”.
7). Занятия антропософией.
8). Васильева. Кучино.
3. Закрепление изученного.Разгадывание кроссворда “Символизм”.
Ход урока
1. Опрос по теме “Символизм”. (Слайд 2).
На предыдущих уроках мы с вами знакомились с творчеством поэтов-символистов.
1). Назовите особенности нового направления в литературе начала 20 века символизма.
(Символизм – литературно-художественное направление, считавшее целью искусства интуитивное постижение мирового единства через символы)
2). На какие группы разделились символисты? Назовите представителей каждой группы?
(В последнее десятилетие 19 века “старшие символисты” Дмитрий Сергеевич Мережковский, Валерий Яковлевич Брюсов, Николай Максимович Минский (Виленкин), Константин Дмитриевич Бальмонт, Федор Кузьмич Сологуб (Тетерников), Зинаида Николаевна Гиппиус, Мирра Лохвицкая (Мария Александровна Лохвицкая) и др. Идеологами и мэтрами старших символистов стали Д. Мережковский и В. Брюсов. "Старших символистов" нередко называют импрессионистами и декадентами.
В первое десятилетие 20 века появились “младосимволисты” Ф.Сологуб, Андрей Белый Александр Блок, Сергей Соловьев, Эллис (Лев Львович Кобылинский), Вячеслав Иванович Иванов. Предтечей и мэтром младосимволистов стал В. Соловьев, теоретиком А.Белый),
3). Как понимали символизм представители каждой группы?
(Старшие символисты понимали символизм как литературную школу. Московское крыло, сгруппировавшееся вокруг Брюсова, задачи нового течения ограничивало собственно литературными рамками. Петербургское крыло во главе с Мережковским считали важными религиозно-философские поиски. Для младосимволистов это направление было целостным мировоззрением, способом творческой перестройки жизни).
2. Лекция учителя с элементами анализа стихов.
1). Семья Бугаевых. Сегодня мы познакомимся с жизнью и творчеством теоретика младосимволизма, творчеством поэта и писателя Андрея Белого (1880-1932). (Слайд 3). Настоящее его имя Борис Николаевич Бугаев. Он вырос в семье профессора Московского университета, декана физико-математического факультета Николая Васильевича Бугаева. (Слайд 4). Они арендовали квартиру в доме почетного гражданина, приват-доцента Московского университета Рахманова на Арбате, где сейчас находится музей–квартира Пушкина. Здесь бывала вся профессорская Москва. Николай Васильевич интересовался и философией, и психологией, историей и политикой, увлекался шахматами, был яростным спорщиком, сочинял шутливые стихи и даже написал либретто оперы “Будда”. К Бугаеву заходил даже Лев Толстой. Профессорский мир детства во многом определил дальнейшую судьбу Бори. Он учился в знаменитой частной гимназии Льва Ивановича Поливанова, а потом поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Начало отцовское – интеллектуальное, начало матери – лирическое. Мать с отцом были необычной парой. “…чувствами я разрывался между ними. Трудно найти двух людей, столь противоположных, как родители…сила мысли и ураганы противоречивых чувств…безвольный в быте муж науки… и переполняющая весь мир собою, смехом, плачем, музыкой, шалостями и капризами мать…Я был цепями, сковавшими их…” (А.Белый. На рубеже двух столетий). Александра Дмитриевна, урожденная Егорова, была натурой эмоциональной, порывистой, артистичной, играла на рояле. Недаром потом Борис напишет художественные произведения с необычным ритмическим строем, которые назовет “симфониями”. Увлечение поэзией и эмоциональность Бори – от матери. И восприятие прекрасного тоже. (Слайд 5). С балкона столовой, обращенной окнами в Денежный переулок, юный Боря Бугаев зачарованно наблюдал зори и закаты над куполами старого Новодевичьего монастыря, видел в них символы и знамения наступающего преображения мира, грядущего Царства Духа.
2). Влияние Соловьевых В 1994 этажом ниже в доме поселилась семья Михаила Сергеевича Соловьева, сына знаменитого историка Сергея Михайловича Соловьева (Слайд 6) и родного брата философа Владимира Соловьева, а сын их - Сергей Соловьев - стал поэтом-символистом и лучшим другом Бори. “С 1987 года Соловьевы стали мне моей второй родиной”, - пишет Белый. Именно у Соловьевых ему был придуман псевдоним в честь высокочтимого на Руси апостола Андрея Первозванного и Белый - значит “чистый, идеальный”, цвет апокалипсиса. Именно Соловьевы оценили талант Бори Бугаева и помогли выпустить в 1902 году первую книгу “Симфонию (2-ую драматическую) ” (Слайд 7) , которую он посвятил своей первой Музе Клавдии Михайловне Морозовой (Слайд 8).
В 1899-1900 философия и поэзия Вл. Соловьёва и философско-поэтическое творчество Ф. Ницше стали для Белого знаменем в поисках нового мироощущения, в неопределенных предчувствиях новой эры, мистического преображения всего сущего. В сходном, “преобразовательном” смысле воспринимает Белый также А. А. Фета, Ф. М. Достоевского, позднего Ибсена, музыку Э. Грига. Этот философско-эстетический базис определяет собственные творческие искания Белого в индивидуальном жанре “симфоний” - лирической ритмизованной повествовательной прозы с зыбким сюжетом и сквозными темами, ориентированными на законы музыкальной композиции и позволяющими передавать “душевную созвучность окружающего мира во всех его сторонах, частях и проявлениях”.
(Слайд 9). Просмотр видеоролика передачи по каналу “Культура” “Жена, облеченная в солнце. Андрей Белый. Библейский сюжет” из 9.13 мин смотреть 7.19 мин.) о “Симфонии 2 драматической”, посвященной М.К.Морозовой.
http://video.yandex.ru/users/mor-vikt2008/view/2171/user-tag/%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B0_%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B5%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D1%8F%
20%D0%B2%20%D1%81%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%86%D0%B5/
В 1900 написана “Северная симфония (1-я, героическая)” изображающая условно-фантастический мир, ассоциирующийся с западноевропейским средневековьем. В 1901-1902 Белый пишет “третью симфонию” “Возврат”, в которой “ложное”, “бессмысленное” земное противопоставляется “вечному”, “космическому”. В 1902 начинает работу над “четвертой симфонией”.
3). Аргонавты. В 1901-1902 Белый знакомится с B.Я. Брюсовым (от которого получает уроки литературного мастерства), Д. С. Мережковским и 3.Н. Гиппиус, К. Д. Бальмонтом, литераторами, близкими к издательству и альманаху “Гриф”. Отношение Белого к символистскому окружению двойственное: являясь приверженцем “нового” искусства, он не приемлет “декадентского” мироощущения с “теургических”, соловьевских позиций. Религиозно-мистические искания сближают Белого с Мережковским и 3. Гиппиус, он публикует статьи в их религиозно-философском журнале “Новый путь”. Статьи программного характера печатает также в журнале “Мир искусства” (“Формы искусства”, “Символизм как миропонимание”), отстаивая в них представление об “истинном” символизме, несущем в себе начала грядущего универсального, теургического творчества, объемлющего всю полноту преображенного бытия. Сходные идеи разделялись сплотившейся вокруг Белого группой единомышленников (в основном студентов Московского университета), составившей (осенью 1903) кружок “аргонавтов”: Эллис, А. С. Петровский, В. В. Владимиров, С. Соловьёв, М. И. Сизов и др. Членов кружка объединяет стремление к “жизнетворческой” мифизации бытия, человеческих отношений, художественной деятельности. Один из предметов поклонения “аргонавтов” - юношеская лирика Блока: Белый способствовал созданию в Москве круга “блокистов” еще до публикации первых стихотворных циклов Блока.
“Годами зари” назвал Белый начало 1900 г.г. В музее-квартире Белого представлена “Линия жизни” (Слайд 10) - оригинальная схема-диаграмма духовной биографии писателя, рисующая периоды творческих взлетов и падений с подробным указанием того, какие учения и идеи, а также какие люди оказывали на него влияние в разные годы. Она была им нарисована в 1927 году.
4). Поэзия. В 1904 году выходит первый сборник стихов “Золото в лазури” (Слайд 11), предметом поклонения Белого становится солнце: “Солнцем сердце зажжено. Солнце к вечному стремительность. Солнце - вечное окно В золотую ослепительность”. Посвящено это стихотворение Константину Бальмонту, автору книги “Будем как солнце”, вдохновившей Белого на создание цикла, который открывает сборник. Миф о золотом руне Белый преобразует в символическое иносказание о жизненных целях своего поколения рубежа столетий. В стихотворениях цикла выражена программа “аргонавтов”. В сборнике будущее выступает в обличьях, масках старины (“Старина в пламенеющий час, обуявшая нас мировым...”), прежнего счастья, образов прежней культуры. В кульминационной части “Багряница в терниях” в центре – образ распятия. В Христе видит Белый возрождение мира. Вокруг Солнца – образы дорогих поэту людей – отца и Соловьевых, и даже сам он себя видит распятым на кресте. В этом сборнике звучит его отрицание жизни (“Жизнь мрачна и печальна, как гроб”), слово озлобленно и презрительно.
Но уже в следующем сборнике рядом с образом пророка появляется образ безумца:
“Стоял я дураком в венце своем огнистом,
В хитоне золотом, скрепленном аметистом,-
Один, один, как столб, в пустынях удаленных,-
И ждал народных толп коленоперклоненных”.
Так удивительно быстро происходит духовный рост поэта.
В 1904 году Блок приезжает в Москву, и Соловьев их знакомит. Оба в восторге друг от друга. 1905 год – начало нового периода, прошедшего под знаком сначала идиллической, затем драматически-надрывной, а под конец безысходно-трагической любви Белого к жене Александра Блока. ( Слайд 12). Весной 1906 происходит разрыв, и Белый уезжает в Мюнхен, а затем в Париж. Разрыв происходит и творческий – с Блоком-поэтом, который на смену Прекрасной Даме выводит образ Незнакомки и “Балаганчика”, что претит и Белому, и Соловьеву.
Личная трагедия усугубляется общественной – революцией 1905 гола в России. Он видит Россию не в свете соловьевских зорь, а сквозь призму лирики Некрасова. Некрасову посвящен сборник “Пепел” (1908) - вершина творчества Белого. Сожжены и светлые зори младосимволистов, подернута пеплом страждущая русская земля. Здесь уже не “золото в лазури”, а “свинец облаков, зловещие кабаки, просторы голодных губерний”:
“Роковая страна, ледяная,
Проклятая железной судьбой-
Мать Россия,о родина злая,
Кто же так подшутил над тобой?”
Самосжигание лирического Я до пепла происходит в сборнике “Урна”(1909). Героиня многих стихов сборника Л.Д.Блок, отвергшая поэта.
(Слайд 13). Просмотр видеоролика “Андрей Белый. Воспоминание”
Посвящается Л.Д.Блок. Читает: Boris Vetrov, Музыка: Anselme Pau, Видеоряд: olgiya
5). Анализ стихотворения “Посвящение”(1915)
Я попросил у вас хлеба - расплавленный камень мне дали,
И, пропалённая, вмиг, смрадно дымится ладонь…
Вот и костёр растрещался, и пламень танцует под небо.
Мне говорят: “Пурпур”. В него облеклись на костре.
Пляшущий пурпур прилип, сдирая и кожу, и мясо:
Вмиг до ушей разорвался чёрный, осклабленный рот.
Тут воскликнули вы: “Он просветлённо смеётся…”
И густолиственный лавр страшный череп покрыл.
Какие символистские образы вы увидели в стихотворении?
(символический образ пророка, как в античной литературе, у Пушкина и у Лермонтова; образы огня, хлеба, лавра; контрастные цвета - красный и черный; аллитерации р-р-р, асоансы а-у)
6). Духовное возрождение Белого . С 1909 в мироощущении Белого обозначается переход от пессимизма и “самосожжения” к исканию “пути жизни”, “второй заре”. Эти настроения отразились в стихах 1909-1911 - книга “Королевна и рыцари” (1919). (Слайд 14).
Духовному возрождению Белого способствовало сближение в 1909-1910 с начинающей художницей Анной Алексеевной Тургеневой (Асей), которая становится его фактической женой [гражданский брак оформлен в Берне (Швейцария) 23 марта 1914]. Прослушивание звукового файла “Белый. Асе”. Читает Шевченко. (Слайд 15).
Одновременно с прекращением “Весов” (1909) Белый, Метнер и Эллис организуют издательство “Мусагет” - центр символизма религиозно-философской, культурологической направленности; к ближайшему участию в “Мусагете” Белый привлекает Вяч. Иванова и Блока (с которым вновь сближается в 1910). В “Мусагете” выходят книги Белого “Символизм” (1910) и “Арабески” (1911) (Слайд 16) - итог его деятельности как критика и теоретика литературной школы за 1900-е гг.
С декабря 1910 по апрель 1911 Белый с женой совершает заграничное путешествие (Сицилия - Тунис - Египет - Палестина), открывает для себя новый культурный мир, в котором ищет живые духовные ценности, противопоставляя их одряхлевшему “европеизму”. Восточное путешествие знаменует один из наиболее светлых и творчески продуктивных периодов в жизни Белого. Литературный итог его - два тома “Путевых заметок”
По заказу издательства “Мусагет” в 1914 году Белый пишет роман “Петербург”. “Петербург” - одно из высших достижений русского символизма; действие его разворачивается на фоне событий революции 1905-1907 и вбирает в себя проблемы исторической судьбы России, подводит символические итоги “западного” периода ее развития. В романе Белого находит свое развитие “петербургская” тема русской литературы, воплощенная в творчестве Пушкина, Гоголя, Достоевского. Сочетая высокий пафос с комедийно-травестийными мотивами, лирико-исповедальные интонации с сатирическим гротеском, вскрывая в необычном аспекте психологию героев, Белый создает принципиально новый тип прозаического повествования. Петербург выступает как символ города противоречий между Востоком и Западом, это противоречие приведет страну к трагедии.
7). Занятия антропософией. В апреле-мае 1912 Белый с женой живет в Брюсселе, в мае 1912 в Кёльне они встречаются с Р. Штейнером - создателем антропософского религиозно-мистического учения - и становятся его приверженцами. В антропософии Белый видит системное воплощение духовных идеалов, достижение искомой гармонии между мистическим и научным познанием. С марта 1914 до августа 1916 Белый в основном находится в Дорнахе, близ Базеля (либо в соседнем Арлесгейме), где участвует под руководством Штейнера в строительстве антропософского центра - “храма-театра” Гетеанума. (Слайд 17). Занятия антропософией (и связанной с ней проблемой внутреннего самопознания человека) поощряют углубленное внимание Белого к автобиографической теме. С октября 1915 по октябрь 1916 он пишет роман “Котик Летаев”, в котором воскрешены и осмыслены его собственные младенческие переживания, первые восприятия мира. Роман должен был начать серию автобиографических произведений (впоследствии продолжен романом “Крещеный китаец” 1921).
8). Васильева. Кучино. В 1916 году Белого призывают на военную службу, он приезжает в Петербург и получает отсрочку. Белый сближается с Клавдией Николаевной Васильевой. Здесь он встречает Февральскую, а затем Октябрьскую революцию. Как и Блок, он воспринимает ее романтически.
В 1921-1922 г.г. он расстается с Анной Алексеевной Тургеневой, с которой был близок 14 лет. В 1921 году умирает его лучший друг Блок. В этом же году уходит из жизни его мать Александра Дмитриевна Бугаева
За вольнолюбивые мысли отец лишил сына наследства, поэтому квартира матери после её смерти перешла к чужим людям. Три года Белый скитается по друзьям, чужим квартирам, пока ему не находят в 1925 году дачу на станции Кучино, в доме Ливандовских, а затем дачу Шиповых. (Слайд 18). Этот дом сохранился до наших дней. В 1994 году на доме была установлена мемориальная доска, а в 2005 году открыта музейная экспозиция, филиал краеведческого музея г.Железнодорожный.
В 6-томном собрании сочинений мы нашли 15 стихотворений , написанных в Кучино. Из этого следует, что шестилетний отрезок жизни здесь благотворно действовал на его творчество, учитывая тишину, чудесную природу и другие условия.
Чем являлось для Андрея Белого подмосковное Кучино можно понять, перечислив только самое значительное из написанного им здесь.: возобновил работу над романом “Москва” В нем он в фантасмагорической форме описал свою жизнь в доме на Арбате и гротескный и суховатый образ отца.(Слайд 19), позднее перерабатывал его в драму; написал книгу путевых очерков “Ветер с Кавказа”; воспоминания о Рудольфе Штейнере; (Слайд 20) второй том романа “Москва”; начинал работу над первым томом грандиозной мемуарной трилогии “На рубеже двух столетий”, ставшей своего рода энциклопедией русской жизни начала 20 века; уж не говоря о литературоведческих статьях, переписке, которую он вел на протяжении всей своей жизни с огромным числом братьев по перу и различных адресатов. (Слайд 21)
В конце концов из-за бытовых неурядиц Борис Николаевич и Клавдия Николаевна в апреле 1931 года уедут из Кучино и будут жить сначала у Иванова-Разумника в Петербурге, затем в Москве на Плющихе. Летом выезжают в Коктебель к писателю Волошину. Последней книгой Белого будет монография о ритмике стиха и поэтике “Мастерство Гоголя”. Умер Белый из-за психологических причин. В 1934 году. В некрологе писатели поставили его имя рядом с классиками русской и мировой литературы, за что партийные инстанции осудили некролог.
В настоящее время в центре “Мемориальная квартира Андрея Белого” и в центральной библиотеке г.Железнодорожный (Слайды 22,23) проводится большая работа по изучению жизни и популяризации творчества поэта, писателя, философа и литературного критика Андрея Белого.
3. Закрепление изученного. Кроссворд “Символизм” (Слайд 24).
Использованная литература.
- Андрей Белый. Александр Блок. Москва.\ Сост. М.Л.Спивак, Е.В.Наседкина, А.Э.Рудник,М.Б.Шапошников. – М.: ОАО “Московские учебники и картолитография”, 2005.
- Егорова Н.В., Золотарева И.В. Поурочные разработки пот русской литературе.20 век.11 класс.1 полугодие. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: ВАКО, 2004.
- Записи с экскурсии на дачу Шиповых в Кучино.
- kvartira-belogo.guru.ru
Если верить Владиславу Ходасевичу, отец Андрея Белого (Бориса Бугаева), профессор математики Николай Бугаев, говорил: «Я надеюсь, что Боря выйдет лицом в мать, а умом в меня». Профессор был некрасив, но умён. Мать же красавица, икона стиля, но дура и истеричка. Сын оказался красивым и странным.
«Огромные широко разверстые глаза, бушующие костры на бледном, измождённом лице. Непомерно высокий лоб, с островком стоящих дыбом волос /… / порой Белый кажется великолепным клоуном. Но, когда он рядом, - тревога и томление, ощущение какого-то стихийного неблагополучия овладевает всеми» (Илья Эренбург).
«В Андрее Белом есть звериность, только подёрнутая тусклым блеском безумия. Глаза его, /…/ точно обведённые углём, неестественно и безумно сдвинуты к переносице. Нижние веки прищурены, а верхние широко открыты. На узком и высоком лбу тремя клоками дыбом стоят длинные волосы…» (Максимилиан Волошин).
Подобных отзывов много. Внешность и повадки Андрея Белого впечатляли не меньше, чем его тексты. А то и больше.
За золотым руном
Андрей Белый остроумно назвал «воззренья Бердяева» «станцией, через которую лупят весь день поезда, подъезжающие с различных путей; /…/ это вот - Ницше, то - Баадер, то - Шеллинг, то - Штейнер; а это вот, ну разумеется, Соловьёв, перекрещенный с Ницше» . С большим основанием, однако, сказанное можно отнести к нему самому.
Интереснее всего в жизни Блока - эмоциональный драйв. Ни дня без чувства. Тут уже задача биографа - правильно обозначить эти ноты и угадать мелодию. Новое, что я узнал из совокупности написанного Блоком и о Блоке, - это тот факт, что Александр Александрович был очень умён. Мы поэтов и поэзию ценим за другое, да к тому же Блок не стремился выглядеть интеллектуалом.
Он легко западал на интересные и модные в сезоне рубежа веков идеи. Ему нравилось всё, что было (казалось) нетривиальным. Он называл себя «дитя Шопенгауэра» , вычитывая у философа представление о художнике как о посреднике между двумя мирами. Его ворожила Блаватская со своей теософией, интриговали Упанишады и буддизм. Ну и ещё Кант, ещё Риккерт, ставший основой для его теории символизма.
Ницше, крёстного отца Серебряного века, Белый вообще полюбил как родного: «Ницше - ты наша милая, цыганская песня в философии!»
Рождение трагедии (и чего угодно!) из духа музыки (в музыке снимается обманчивый внешний покров видимых явлений и открываются тайны сущности мира), художник как сверхчеловек и вечное возвращение… «Вечность шептала своему баловнику: «Всё возвращается… Всё возвращается… Одно… одно… во всех измерениях. Пойдёшь на запад, а придёшь на восток… Вся сущность в видимости. Действительность в снах». /…/ Так шутила Вечность с баловником своим, обнимала чёрными очертаниями друга, клала ему на сердце своё бледное, безмирное лицо» . («Симфония. 2-я, драматическая», 1902).
«Живым богом» был для него Владимир Соловьёв, объяснивший, что «всё видимое нами - / Только отблеск, только тени / От незримого очами» .
В октябре 1903-го Белый вместе с Эллисом и Сергеем Соловьёвым (племянником философа и троюродным братом Александра Блока) организовал «Братство аргонавтов». «Аргонавты» искали золотое руно , то есть старались проникнуть в мистические тайны бытия. Они видели «красные зори совершенно новых дней» и верили в то, что путь к (эсхатологическому) преображению мира лежит через мистериальную любовь. Символизм они представляли как «соединение вершин искусства с мистикой» , как теургию , которая приводит к наиболее широкой ступени познания - мудрости.
Жизнь «аргонавты» воспринимали как текст, а текст как жизнь. И ждали земного явления воспетой Соловьёвым Софии Премудрости, она же Вечная Женственность, Душа Мира и т.п. как Софию и Прекрасную Даму они почитали Любовь Дмитриевну Менделееву, тогда невесту Блока, и называли себя «блоковцами». «Символ «жены» стал зарёю для нас (соединением неба с землёю), сплетаясь с учением гностиков о конкретной премудрости с именем новой музы, сливающей мистику с жизнью» , - говорил Белый.
Треугольник с Брюсовым
Так получалось, что Андрей Белый постоянно влипал в любовные истории - скандальные, нелепые, смешные. Но именно эти истории возгонялись в литературу и самим Белым, и его соперниками.
Одна из таких историй - роман Белого с Ниной Петровской из кружка «аргонавтов». Их взаимное влечение возникло, можно сказать, на духовной почве. По крайней мере Белый вроде бы рассчитывал на мистериальную любовь , не предполагающую физической близости. И разъяснил это в стихотворении «Предание» (1903), которое (следует подчеркнуть) посвятил мужу Петровской:
Он был пророк.
Она - сибилла в храме.
Любовь их, как цветок,
горела розами в закатном фимиаме.
Под дугами его бровей
сияли взгляды
пламенносвятые.
Струились завитки кудрей -
вина каскады пеннозолотые…
(Это он так о себе!)
У Петровской был тогда роман с Бальмонтом, перед Белым же она преклонялась как перед учителем, как перед новым Христом. Но потом они переспали, и расчёты на мистериальную любовь пошли прахом. Белый позже называл эту связь падением и уверял, будто Петровская его чуть ли не изнасиловала: «…вместо грёз о мистерии, братстве, сестринстве оказался просто роман /…/ я ведь так старался пояснить Нине Ивановне, что между нами - Христос; она - соглашалась; и - потом, вдруг, - «такое». Мои порывания к мистерии, к «теургии» потерпели поражение». «Такое» окончилось через полгода: Белый влюбился в жену Блока и бросил Петровскую. Она же в отместку сошлась с Брюсовым.
Вроде бы Белый должен был радоваться тому, что старший товарищ отвлёк на себя внимание истеричной и взбалмошной женщины (она даже стреляла в него). Он, конечно, радовался, но и ревновал. Как-то сразу вдруг разочаровался в декадентах («Я совершенно разуверился в убеждённости большинства так называемых декадентов, т.е. я уверен в их полной беспринципности /…/ Валерия Брюсова ненавижу и презираю теперь, когда открылись для меня его карты») .
Брюсов в свою очередь посвящает Белому издевательский перепев его «Предания»: пока пророк где-то там плавает, сибилла вульгарно изменяет ему с жрецом… А в другом стихотворении даже угрожает певцу солнца и света («… На тебя, о златокудрый, / Лук волшебный наведён» ) и обещает воцарение сумерек. Белый отвечает грозно: «Моя броня горит пожаром / Копьё мне - молнья. Солнце - щит. / Не приближайся: в гневе яром / Тебя гроза испепелит» .
Итог этой «умственной дуэли» (А. Белый) подвёл Брюсов, по сути, признав своё поражение: «Кто победил из нас, не знаю! / Должно быть, ты, сын света, ты!»
Чуть было не состоялся и реальный поединок двух соловьёв: Белому не понравилось, как Брюсов отозвался о Мережковском, а Брюсову не понравилось, как Белый на это отреагировал, и он вызвал его на дуэль. Но обошлось.
В романе «Огненный ангел» (1908) Брюсов изобразил (с тяжеловатой иронией) этот любовный треугольник: Рената - Нина Петровская; граф Генрих - Андрей Белый, которого она принимает за огненного ангела; Рупрехт - сам Брюсов, влюблённый в Ренату. В дуэли с Генрихом Рупрехт терпит поражение, но после смерти Ренаты соперники начинают дружить. Так было и в жизни: они расходились, а потом дружили. Только Рената - Нина Петровская была жива (она покончит с собой в 1928-м в Париже).
Треугольник с Блоком
Поклонение Прекрасной Даме из заочного стало очным, когда Белый познакомился с Блоками и стал появляться в Шахматове. Мария Бекетова, тётушка Блока, свидетельствовала: «Они /А. Белый, С. Соловьёв/ положительно не давали покоя Любови Дмитриевне, делая мистические выводы и обобщения по поводу её жестов, движений, причёски. Стоило ей надеть яркую ленту, иногда просто махнуть рукой, как уже «блоковцы» переглядывались со значительным видом и вслух произносили свои выводы» .
Известно, что Блок не хотел или не мог (что в данном случае одно и то же) спать с Прекрасной Дамой (Лучезарной Подругой, Девой Радужных Ворот, Душой Мира). Идеи Соловьёва он воспринял истово и искренне («перенесение плотских, животно-человеческих отношений в область сверхчеловеческую есть величайшая мерзость и причина крайней гибели» ). Может, ему вообще не стоило жениться на Л.Д.
Андрей Белый, будучи тоже вроде бы истовым соловьёвцем, на идеи наплевал. Он называл Л.Д. ещё и «гиерофантидой душевной мистерии» , а влюбился в неё по-простому. И влюбил её в себя. И даже если их любовные игры ограничивались только петтингом («не успевали мы оставаться одни, как никакой уже преграды не стояло между нами, и мы беспомощно и жадно не могли оторваться от долгих и неутоляющих поцелуев» , - вспоминала потом Л.Д.), это дела не меняет. Ибо петтинг точно так же служит «дракону похоти» .
Сдаётся, что Белый вообще воспринимал идеи поверхностно. Но поверхность была бурливой, кричащей, яркой. И многим это нравилось.
Л.Д. было очень тяжело («Один - не муж. Белый - искушение» ). Под давлением Белого она было уже склонялась к разводу, однако передумала. Начались истерики, встречи, выяснения отношений, угроза самоубийством. Белый то вызывал Блока на дуэль, то клялся ему в любви и просил: «Скажи Любе, что мы можем, можем, можем быть сестрой и братом» .
Окончательно восстановил Л.Д. против Белого его рассказ «Куст», напечатанный в «Золотом руне» (1906). Там действовали: куст-колдун - Блок (он как-то сказал: «...Я превращусь в осенний куст золотой, одетый сеткой дождя на лесной поляне…» ), синеглазая красавица, огородникова дочь - Л.Д. Сам автор представал в виде Иванушки-дурачка, в друзья к которому набивался куст-колдун и которому отдавалась огородникова дочь: «Несказуемо вдруг лицо её запылало, задышало опрозраченным томлением; будто ураганом страсти пахнуло на него, и синие её жгли угли-очи - ярко ширились, синие /…/ Сердобольно огородникова дочка склонилась и, жадно дыша, своими руками лилейными охватила тело белое, молодецкое» .
Л.Д. обиделась: «…нельзя так фотографически описывать какую бы то ни было женщину в рассказе такого содержания; это общее и первое замечание; второе - лично моё: Ваше издевательство над Сашей…» Саша , надо сказать, отнёсся к «Кусту» спокойно. Ну а Белый потом утверждал, что ничего такого не имел в виду.
После всех переживаний он уехал из России и в Париже написал стихотворение, жалостливое, в ритме лермонтовского «Нищего», с укоряющим названием «Совесть» (1907). Чтобы Блокам было очень стыдно.
Я шёл один своим путём;
В метель застыл я льдяным комом…
И вот в сугробе ледяном
Они нашли меня под домом.
Им отдал всё, что я принёс:
души расколотой сомненья,
Кристаллы дум, алмазы слёз,
И жар любви, и песнопенья,
И утро жизненного дня.
Но стал помехой их досугу.
Они так ласково меня
Из дома выгнали на вьюгу. /…/
Ну а самым впечатляющим литературным результатом этой love story стала пьеса Блока «Балаганчик» (1906), ироническая и печальная. В ней были «мистики обоего пола в сюртуках и модных платьях» , Пьеро, его невеста Коломбина, которую уводил звенящий бубенцами Арлекин. Невеста оказалась картонной, кровь - клюквенным соком, все страсти - ненастоящими (считается, что так Блок расставался с символизмом).
Белый воспринял «Балаганчик» как издевательство над самым святым («теург - написал «балаганчик», а мы - осмеяны» ). Впрочем, сам он простится со своим увлечением ещё жёстче: «Самой ядовитой гусеницей оказалась Прекрасная Дама (впоследствии разложившаяся на проститутку и мнимую величину)» .
Рыдай, буревая стихия
В 1912 году Андрей Белый и его первая жена Ася Тургенева идут на выучку к Рудольфу Штайнеру : они строят антропософский храм Гётеанум в Дорнахе, слушают и конспектируют лекции учителя. Одним из результатов этого опыта стал роман «Котик Летаев» (1918), «едва ли не единственный в мировой литературе опыт художественного отражения антропософских идей» (Евгений Замятин).
Штайнер прославился далеко не только своими открытиями в образовании. Он был эксцентричный философ, великий мистик. Это он придумал и подарил миру антропософию, экзотическую теорию, смешавшую в один бурлящий коктейль реинкарнацию, карму, астрологию, нумерологию и ещё множество прочих штук, имеющих прямое отношение как к заповедным герметическим наукам, так и к новомодным веяниям западных интеллектуалов. Смесь на первый взгляд гремучая, тем не менее достойные люди, в том числе наши соотечественники Андрей Белый, Василий Кандинский и Андрей Тарковский, в разное время жизни называли себя активными её приверженцами.
В русле идей Штайнера, считавшего революцию мощным теургическим средством изменения мира, Белый приветствует Февральскую революцию сбивчиво, но образно: «Сначала источник бьёт грязно; и косность земли взлетает сначала в струе, но струя очищается, революционное очищение - организация хаоса в гибкость движения новорождаемых форм» . Революция для него - «Мировая мистерия» , Советы депутатов - начало соборной радости.
Он близко сходится с идеологом «скифства» Ивановым-Разумником - «скифы» (Блок, Есенин, Клюев) тоже приветствуют революцию как мессианское народное движение и урок Западу.
После Октябрьского переворота Белый пишет революционную поэму «Христос воскрес» (1918), где утверждает: распятая Россия воскреснет, как Христос, со славою. Современники сравнивают эту поэму с «Двенадцатью» Блока, однако сравнение слишком лестное. Хотя кое-что забавное в поэме можно найти:
Было видно, как два вампира,
С гримасою красных губ,
Волокли по дорогам мира
Забинтованный труп.
Правда, ни революционные стихи, ни заявления Белому не помогают: большевикам он явно не нравится. Его в пух и прах разбивает Лев Троцкий, поставив в укор «магию слов» , индивидуализм, мистицизм, символизм и т.д. И даже псевдоним, который (уверяет Троцкий) «свидетельствует о его противоположности революции. Ибо самая боевая эпоха революции прошла в борьбе красного с белым» .
Тем не менее Белый бурлит и кипит: читает лекции в Пролеткульте, основывает Вольную философскую ассоциацию (Вольфилу), издаёт журнал «Записки мечтателя» и много пишет…
Андрей Белый ушёл из жизни 8 января 1934 года, успев закончить исследование «Мастерство Гоголя» и первую часть воспоминаний «Между двух революций» - эти книги выйдут после его смерти. В некрологе в «Известиях», подписанном Б. Пильняком, Б. Пастернаком и Г. Савинковым, его назвали гением и учителем Джойса. Правда, через несколько дней это будет дезавуировано статьёй в «Литературной газете».
Может быть, самое его большое достижение - работы по стиховедению (высоко ценимые Владимиром Набоковым). Из стихов осталось - «горбун седовласый» , который «голосил низким басом, в небеса запустил ананасом…» («На горах», 1903). Посвящённое Зинаиде Гиппиус «Отчаяние» (1908): «Довольно: не жди, не надейся - / Рассейся, мой бедный народ!» . В пандан ему - стихотворение «Родине» (август 1917-го):
Рыдай, буревая стихия,
В столбах громового огня!
Россия, Россия, Россия, -
Безумствуй, сжигая меня!
Самый значительный роман Белого - «Петербург» (1913). Но вообще проза его слишком наворочена. Слова не обеспечены энергетикой. Нет музыки, на которую он так много ставил. Мемуарная трилогия, конечно, грандиозна по охвату, но читать тяжело - мешает взвинченная скороговорка, пропитанная давними и поздними обидами, логическими нестыковками, неловкими идеологическими книксенами.
Куда интереснее та литература, которую Белый невольно инспирировал. И «Огненный ангел», и «Балаганчик». И гениальное стихотворение Мандельштама, написанное на смерть Белого:
...На тебя надевали тиару - юрода колпак,
Бирюзовый учитель, мучитель, властитель, дурак!
Как снежок на Москве заводил кавардак гоголёк:
Непонятен-понятен, невнятен, запутан, лёгок...
Собиратель пространства, экзамены сдавший птенец,
Сочинитель, щеглёнок, студентик, студент, бубенец...
Меж тобой и страной ледяная рождается связь -
Так лежи, молодей и лежи, бесконечно прямясь.
Да не спросят тебя молодые, грядущие те,
Каково тебе там в пустоте, в чистоте, сироте...
Что ж, Андрей Белый хотел творить жизнь, и это у него получилось, пожалуй, лучше всего.
Путешествие за «золотым руном»
Андрея Белого (1880— 1934)
Цель урока: дать представление о личности и литературном творчестве писателя, показать особенности его поэтики.
Оборудование урока: портрет А. Белого, сборники его стихов, роман «Петербург».
Методические приемы: лекция учителя, аналитическое чтение.
Ход урока
I . Проверка домашнего задания
Чтение и анализ нескольких стихотворений Бальмонта, обсуждение в классе.
II. Слово учителя
Борис Николаевич Бугаев вырос в семье профессора-математика Московского университета, окончил естественное отделение физико-математического отделения этого университета. Еще в гимназии он сблизился с семьей родного брата Владимира Соловьева, дружил с племянником своего кумира, Сергеем Соловьевым. Религиозная философия и поэзия Вл. Соловьева заворожила молодых людей, определила их первые творческие опыты. Под влиянием семьи Соловьевых возник псевдоним Бугаева — Андрей Белый.
Осенью 1903 года Белый организует литературный кружок, в который вошли его друзья С. Соловьев, Эллис (Лев Кобылинский), А. Петровский и другие. Эллис придумал название этому кружку — «аргонавты». Подобно древним грекам молодые литераторы «путешествовали» за своим «золотым руном» — новым словом, способным активно содействовать преображению мира. Предметом постоянного обсуждения «аргонавтов» становится лирика Александра Блока, дальнего родственника С. Соловьева. В январе 1904 года состоялось личное знакомство Белого и Блока и переросло в многолетнюю братскую и творческую дружбу. Постепенно сложилось объединение «младосимволистов».
Андрей Белый был человеком редкой одаренности: поэт-лирик, прозаик, создавший новый тип романа, исследователь русской и мировой культуры, теоретик литературы, критик и публицист, мемуарист. Особое значение писатель придавал музыкальному началу жизни и творчества. Белый начал с прозаических «симфоний», в которых повествование строилось как спор контрастных «музыкальных» тем — страстный порыв к духовным высотам противопоставлялся уродству реальности. В первом сборнике стихов и лирической прозы «Золото в лазури» (1904) покорение скалистых горных вершин или полет к солнцу символизировали прорыв из обыденности в вечность, к мистическому идеалу. Стихотворение «Солнце» было посвящено Бальмонту, автору «Будем как Солнце»
Солнцем сердце зажжено.
Солнце — к вечному стремительность.
Солнце — вечное окно
В золотую ослепительность.
Ликующее мироощущение было потеснено наплывом «мистических ужасов», которые виделись Белому в современной ему России. От надмирных высот писатель обращается к земному, русскому, крестьянскому в сборнике 1909 года «Пепел» с эпиграфом из Некрасова. Образ пепла имел двойной смысл: «сожженных» светлых зорь «младосимволистов» и подернутой пеплом страждущей русской земли. Здесь уже не золото и лазурь, символы духовного экстаза, а «свинец облаков, зловещие кабаки, «просторы голодных губерний» («Родина», «Отчаяние», «Веселые на Руси»). В стихотворении «Родина» (читаем) трагически звучит риторический вопрос:
Роковая страна, ледяная,
Проклятая железной судьбой —
Мать Россия, о родина злая,
Кто же так подшутил над тобой?
III. Чтение и анализ стихотворений
1. «Из окна вагона ».
— Какие литературные ассоциации вызывает у вас стихотворение «Из окна вагона»?
(Стихотворение «Из окна вагона» напоминает некрасовские образы: кабаки, погосты, «убогие стаи избенок». Соединение безысходного одиночества лирического героя и суровой немоты матери-родины подчеркивают выразительность трагической ситуации:
Мать Россия! Тебе мои песни, —
О немая, суровая мать! —
Здесь и глуше мне дай, и безвестней
Непутевую жизнь отрыдать.)
— Охарактеризуйте лирического героя стиха.
(Лирический герой — бродяга, висельник, горемыка. Им владеют чувства отверженности и одиночества. Они оттеняются и усиливаются ритмами лихой отчаянной пляски:
Что там думать, что там ждать,
Дунуть, плюнуть — наплевать:
Наплевать да растоптать,
Веселиться, пить да жрать.)
— Какова концовка стихотворения?
(Заканчивается это стихотворение («Веселье на Руси»), названное, кстати, с некрасовским сарказмом, жутким: «Над страной моей родною / Встала Смерть».)
2. Образ смерти, причем собственной смерти, и в стихотворении с невинным названием «Друзьям » (1907):
Золотому блеску верил,
А умер от солнечных стрел.
Думой века измерил,
А жизнь прожить не сумел.
Пожалейте, придите;
Навстречу венком метнусь,
О, любите меня, полюбите —
Я, быть может, не умер, быть может,
Проснусь —
3. «Посвящение ».
Как и Брюсов, Белый разрабатывал и урбанистическую тему. В цикле «Город» слышны отзвуки уличных митингов, демонстраций 1905 года, ощутима напряженная атмосфера времени.
«Самосжигание» лирического «Я» до пепла происходит в сборнике «Урна» (1909), посвященном В. Я. Брюсову. «Пепел» переживаний поэт собрал в «урну» формы, отточенной в традициях Пушкина, Баратынского, Тютчева. Героиня многих стихов этого сборника — Л. Д. Блок, суровая «снежная дева», отвергшая страдающего лирического героя.
— Каковы особенности поэтики стихотворения «Посвящение»?
(Образ сжигающего огня в стихотворении Посвящение’ (1915), стилизованном под античность и вызывающем воспоминания о трагической судьбе пушкинского и лермонтовского пророков.
Здесь поэт не просто страдает, он сгорает в пламени костра, и лишь тогда его «страшный череп» увенчивают лаврами.)
— Какие символические образы вы можете отметить?
(Отметим символические образы огня, хлеба, лавра; тревожные цвета: пурпур в сочетании с черным; яркую инструментовку стихотворения: ассонансы (широкое «а» сменяется протяжным, узким «у») и аллитерации (раскатистый, мощный звук «р»).
IV . Заключительное слово учителя
Белого-поэта в современном сознании потеснил Белый-прозаик, чей «Петербург» (1914) стал одной из вершин европейского романа. Традиционный для русской литературы образ Петербурга трансформировался у Белого в символ. Образ России, восточной страны, избравшей в столицы один из красивейших европейских городов и разрывающейся между Востоком и Западом, противоречив, это противоречие и заключает в себе грядущую неизбежную трагедию страны.
Белый сократил расстояние между стихом и прозой — ритмизованной, напевной. Во всех проявлениях своего многогранного дара он оставался лириком. Он был одним из оригинальнейших и прозорливых умов ХХ века. «Гениальный, странный» — писал о нем Блок. Андрей Белый ценил сам процесс творчества больше, чем результат, безудержно экспериментируя ради обновления искусства слова.
V . Тест по творчеству А. Белого (см. Приложение в конце книги)
